Роман и фильм основан на реальных событиях, которые более 60-ти лет назад потрясли Америку и продолжают волновать умы, как профессиональных детективов, так и любителей, не только в Соединенных Штатах, но и во всем мире. Как сказал Брайан Де Пальма: «У англичан есть Джек Потрошитель, у американцев — Черный Георгин».

Элрой в книге, а вслед за ним Де Пальма в фильме использовали самую неправдоподобную версию, произошедшего в 1947 году в Голливуде. Как признавался сам режиссер: «Это не история Элизабет Шорт. Это фильм о тех, кто "заболел” этим преступлением».

Сломанная кукла

Она мечтала стать голливудской звездой, но не снялась ни в одном фильме. Только смерть дала ей то, чего она жаждала при жизни — известность.

Все началось с того, что 15 января 1947 года в Лос-Анджелесе, около 10.30 утра, проходившая через парк вместе со своей 3-х летней дочерью некая Бетси Берсинджер, заметила в траве на углу 39-й улицы и Нортон-авеню разобранный манекен. Приблизившись, она с ужасом поняла, что это человеческое тело. Шокированная, она даже не разглядела, кому оно принадлежало при жизни, мужчине или женщине.

Труп был женским. Тело девушки было полностью обескровлено, аккуратно рассечено надвое и выскоблено внутри. На лице сохранились следы множественных побоев, рот был разрезан от уха до уха, образовывая ужасную «улыбку». В брюшной полости зияла глубокая рана. Позже возникла версия, что убийца использовал ее для секса, так как анатомические особенности убитой девушки были таковы, что она не была способна к традиционному половому акту. Однако большинство исследователей сходятся на том, что это одна из множества легенд, порожденных журналистами для придания истории большего драматического эффекта.

По заключению экспертов погибшая не была беременна. Они склонялись к мнению, что она вообще не жила регулярной половой жизнью. Вагинальный канал был неразвит. Вместе с тем, анальное отверстие было расширено и имело диаметр более 3 см. Характерные потертости кожи вокруг него наводили на мысль о посмертном введении в анальное отверстие инородного предмета, который впоследствии преступником был извлечен. Как такового изнасилования погибшей не было — и это было одно из самых парадоксальных заключений экспертов. Следов спермы на теле погибшей не оказалось. Другим весьма удивительным оказалось объяснение механизма расчленения тела. Выяснилось, что преступник не пользовался ни пилой, ни топором (что, вообще-то, представлялось бы логичным), вместо этого он аккуратно разрезал тело длинным очень острым инструментом, возможно, хирургическим или мясницким ножом.

Разрез был один, его линия прошла по хрящевому диску между вторым и третьим позвонками поясничного отдела; точность аккуратность разреза наводили на мысль как о возможной медико-хирургической подготовке убийцы, так и о его незаурядном самообладании.

Немалое затруднение экспертов вызвало заключение о времени наступления смерти. Тело было сильно обескровлено, а это, как известно, способно сильно исказить точность оценки момента наступления смерти. В конце концов было решено, что убийство произошло примерно за сутки до обнаружения тела, то есть в первой половине дня 14 января 1947 г.
Уже на следующее утро после обнаружения тела, оно было опознано. Убитой оказалась Элизабет Шорт.

После осмотра места преступления детективы пришли к первым выводам:

— место обнаружения тела не являлось местом убийства. Преступление было совершено в другом месте и уже расчлененное тело было привезено накануне ночью, то есть, с 14 на 15 января 1947 г.;
— преступник производил со своей жертвой сложные манипуляции: связывал ее, разрезал, смывал кровь. Последнее требовало особенно много усилий, поскольку при тех повреждениях, которые получила погибшая, крови должно быть очень много. Однако ни на земле рядом с телом, ни на самом теле крови обнаружено не было;

— убийца приложил максимум усилий, чтобы затруднить опознание трупа. Изуродованное лицо было обезображено гематомами и мало походило на то, каким было при жизни. Никаких вещей, принадлежавшей убитой, документов, а также одежды не обнаружено;
— вместе с тем, убийцу не интересовало сокрытие преступления. Расчленение тела предпринято им, скорее всего, с целью удобства транспортировки. Детективы решили, что действия преступника носили не хаотичный характер, а отличались последовательностью и подчинены определенному плану.

Кем была Бетти Шорт?

Она родилась 29 июля 1924 года, в Гайд-Парке, штат Массачусетс, у Фиби и Клео Шорт. Вскоре семья переехала в Медфорд, штат Массачусетс.

Клео Шорт

Бетти с матерью Фиби Шорт

Бетти-школьница

В 1929 г. Клео исчез. Многие полагали, что он покончил самоубийством, так как его пустой автомобиль был найден возле моста. Однако позднее Фиби получила от него письмо, в котором он просил прощения за отъезд, но Фиби не разрешила ему вернуться.

В 19 лет Бетти переехала в Вальехо, Калифорния, чтобы жить с отцом. Однако это продлилось недолго — ей не удалось наладить отношения с отцом.

Покинув отца Бетти отправилась в Санта-Барбару, где скоро была арестована за употребление спиртного. После этого полицией ей было настоятельно рекомендовано вернуться в Медфорд, однако Бет вернулась в Голливуд. Как многие девушки тогда, да и сейчас тоже, она мечтала стать кинозвездой. Однако это было не так просто. Шорт пришлось перепробовать множество профессий: от посудомойки до модели в универмаге, но мечта стать актрисой, так и оставалась лишь мечтой.

Фото после ареста

Шорт часто бывала в ночных клубах. Она искала полезные знакомства и весьма преуспела на этом пути. Ей нравилось танцевать, ее привлекала атмосфера, царившая там. Бетти не любила оставаться одна и никогда не была одна, если не хотела этого.

Но в последний день декабря 1944 года ее образ жизни playgirl изменился, когда она познакомилась с молодым человеком, который, как говорили тогда, состоял из одного тестостерона, майором «Летающих тигров».

В письме своей матери Бетти писала: «Как-то на Новый год я встретила майора Мэтта Гордона. Я уверена, что влюблена. Он замечательный, не похож на других мужчин. И он попросил меня выйти за него замуж».

Летом 1945 года, когда Бет решила вернуться домой в Медфорд, на ее блузке красовался значок с крыльями американских пилотов. В это время она стала совсем домашней, готовилась к свадьбе, вышивала и слала письма Мэтту на Филиппины.

После капитуляции Японии в августе 1945-го, она совсем успокоилась — это значило, что Мэтт не погибнет в бою. Поэтому, когда велосипед посыльного из «Western Union» остановился у ворот дома Шорт, она выбежала на улицу, полагая, что ее ждет сюрприз — весточка от Мэтта.

Письмо, которое ей вручил посыльный, действительно касалось Мэтта, но было не от него, а его матери. Она сообщала, что Мэтт погиб в авиакатастрофе, возвращаясь из Индии.

Горю Бетти не было предела. Несколько дней она плакала, читая и перечитывая письма Мэтта. После наступления холодов, она вернулась в Майами, с некрологом Мэтта Гордона, заботливо упакованным в чемодан.

В Майами, чтобы отвлечься от тоски, Шорт устроила парад мужчин. Ее можно было встретить в компании солдат и предпринимателей, гангстеров и голливудских продюсеров. И у всех них она пользовалась неизменной популярностью. Ее влияние на мужчин было просто гипнотическим. Когда она шла по улице на высоких каблуках, в черном платье, с развевающимися волосами цвета вороньего крыла, мужчины свистели ей вслед, предлагали угостить ужином, на что Бетти часто соглашалась. И в этом была проблема. Потому что она соглашалась на ужин и ухаживания, но не большее.

Мужчины платили за еду, посещение баров, прокат автомобилей, одежду. Они давали ей деньги.

Некоторые авторы полагают, что Шорт стала проституткой, однако нет никаких свидетельств, подкрепляющих это утверждение.

Независимо от тех денег, которые ей ссужали ее знакомые, Шорт зарабатывала на жизнь официанткой и почти все деньги тратила на гардероб. Она говорила, что лучше будет голодать, чем носить плохую одежду. Она всегда одевалась с иголочки и своим стилем олицетворяла 40-е.

В июле 1946 года она вернулась в Южную Калифорнию, чтобы быть рядом с Джозефом Фликингом, красивым лейтенантом военно-воздушных сил с чувственными темными глазами. Они познакомились в Калифонии два года назад, незадолго до того как он был отправлен заграницу. У них были непростые отношения с самого начала. В многочисленных письмах, изъятых позже полицией, Фликинг выражал сомнение, что занимает в сердце Бет более высокое место, нежели другие.

Джозеф Фликинг

Вероятно, Бетти не смогла — или не захотела — убедить его в своей любви и они расстались. Фликинг переехал в Северную Каролину, где стал гражданским пилотом. Впрочем, они продолжали поддерживать контакт, и Джозеф даже присылал ей деньги, в том числе и 100 долларов банковским переводом за месяц до смерти Шорт. Последнее письмо от Элизабет Фликинг получил 8 января 1947 года, то есть за 7 дней до ее убийства. В нем Бет сообщала, что собирается отправиться в Чикаго, где рассчитывает стать моделью.

Последние шесть месяцев своей жизни Элизабет Шорт постоянно переезжала с места на место, меняя гостиницы, квартиры, пансионаты и частные дома в Южной Калифорнии.

Известно, что с 13 ноября по 15 декабря она жила в тесной 2-комнатной квартире в Голливуде с 8 другими девушками — официантками, телефонистками и танцовщицами, а также приезжими, которые надеялись попасть в шоу-бизнес.

Ее соседки рассказывали «LA Times» уже после смерти Шорт, что она в тот период времени не имела работы, и ее видели каждый вечер с новым «другом». «Она каждую ночь выходила бродить по голливудскому бульвару», — рассказывали они.

В жизни Шорт присутствовало нечто неуловимое, у нее не было друзей, ни мужчин, ни женщин. Она предпочитала компанию незнакомых людей и постоянную смену окружения.

С неизвестным другом

Последним, кто видел ее живой, был недавний знакомый Шорт, 25-летний продавец Роберт Мэнли. По ссобщениям прессы Бетти села в машину Мэнли на углу улицы в Сан-Диего.

Подозреваемые

В самом начале расследования, после того как личность убитой была установлена, детективы выяснили, что Элизабет Шорт имела весьма обширные знакомства, в том числе в Голливудской тусовке.

Среди таких знакомых оказался, например Френчот Тон, крупный кинопродюссер, который при предъявлении ему фотографии Элизабет Шорт поспешил сообщить полицейским, что пытался соблазнить девушку. Впрочем, по его словам, ничего у него не вышло. От Тона детективы услышали еще целый ряд фамилий крупных голливудских воротил, с которыми погибшая была на короткой ноге.

Марк Хансен, хозяин целой сети ночных клубов и кинотеатров, признал, что он был хорошим другом погибшей и лично знакомил Элизабет с крупными кинопрокатчиками. На допросе Хансен утверждал, что не имел с погибшей интимных отношений и не склонял ее к сексу. Вместе с тем, он подчеркнул, что нередко Элизабет вела себя с мужчинами неправильно, сначала разжигая похоть и давая двусмысленные обещания, а затем словно окатывая равнодушием и холодностью. По словам Хансена погибшей очень соответствовал имидж женщины-вамп, загадочной и недоступной. Из-за своей любви одеваться во все черное Элизабет получила прозвище «Блэк Далия» («Black Dahlia» — Черный Георгин), которым очень гордилась. Полученное ею прозвище восходило к известному голливудскому кинофильму 40-х годов «Синий георгин» с Вероникой Лэйк и Аланом Леддом в главных ролях.

Весьма информативным оказался допрос некоей Барбары Ли, с которой Шорт снимала квартиру. Она рассказала, что до приезда в Лос-Анджелес работала моделью: в Массачусетсе она демонстрировала одежду в крупном универмаге. Появившись в Голливуде, девушка принялась отчаянно бороться за свое место на киноолимпе: соглашалась на все кинопробы, снималась в массовках, не жалела денег на фотохудожников. У нее был дар заводить полезные знакомства. Его она блестяще продемонстрировала, познакомившись в столовой одной из кинокомпаний с Жоржеттой Бауэрдорф. Эта фамилия, кстати, многое говорила лос-анджелесским полицейским: обладательница фантастического состояния, владелица огромной коммерческой недвижимости (главное! — нефтяных полей в Техасе) Жоржетта Бауэрдорф была убита в 1945 г. в собственном бассейне. Преступник ее изнасиловал, а чтобы заглушить крики жертвы, затолкал в горло полотенце, что привело к асфиксии с летальным исходом. Гибель Бауэрдорф так и не была раскрыта.

16 января 1947 г. сыщики вышли на первого серьезного подозреваемого в убийстве Элизабет. Удалось выяснить, что некий Роберт Мэнли весьма настойчиво преследовал погибшую своими ухаживаниями и вечером 8 января 1947 г. увел ее из многочисленной компании. Несколько человек видели, как Мэнли усаживал Элизабет Шорт в свой автомобиль. Девушка на вечеринку не вернулась и никто из друзей ее живой уже не видел.

Роберт Мэнли

Был получен ордер на арест Роберта Мэнли, он был доставлен в здание полицейского департамента и подвергся допросу, который продлился более двух суток. Подозреваемый полностью отвергал все обвинения; Мэнли твердил, что действительно намеревался добиться близости с Элизабет, но та отвергла его притязания. По его словам они сняли номер в одном из мотелей, после чего Элизабет улеглась в кровать и заявила, что плохо себя чувствует. Она не позволила Мэнли лечь рядом с собой и обескураженный донжуан провел ночь на 9 января сидя верхом на стуле. Поутру девушка заявила, что ей надлежит встретить сестру в отеле «Балтимор» и попросила отвезти ее туда на машине. Бедолага Мэнли, проклиная все на свете, отвез ее в гостиницу и расстался с Элизабет в 18.30 9 января.

Мэнли дважды проверяли на полиграфе, но в конце концов полицейские убедились в полной его невиновности. Персонал отеля «Балтимор» опознал Элизабет Шорт в предъявленных фотографиях. Она действительно пробыла в холле гостиницы до 21.00 и несколько раз звонила по телефону, после чего ушла в неизвестном направлении. Ее никто не поджидал и, разумеется, ни с какой сестрой она не встречалась по той простой причине, что все сестры Элизабет в это время находились в Массачусетсе. 18 января Мэнли был освобожден из-под стражи.

В течение 1947 г. лос-анджелесские детективы серьезно проверили в общей сложности 20 человек, которые в силу разных причин могли быть заподозрены в причастности к убийству Элизабет Шорт. И в феврале 1948 г. удача им улыбнулась: из Флориды пришло анонимное письмо, автор которого весьма красочно живописал обстоятельства убийства Элизабет Шорт. Письмо попало в руки к детективу Джону Полу де Ривера, который решил, что перед ним плод эпистолярных потуг настоящего убийцы. Может показаться удивительным, но детективам удалось проследить путь письма и установить его автора. Им оказался некий Лесли Диллон.

Последний год он жил во Флориде, но до этого — в Лос-Анджелесе. Во время убийства Элизабет Шорт Диллон находился в Калифорнии и мог — по крайней мере теоретически! — совершить это преступление.

Когда об этом стало известно, лос-анджелесские детективы решили вступить с подозреваемым в игру. Ему было направлено письмо, якобы от рекрутинговой компании, в котором Диллону была предложена высокооплачиваемая работа, связанная с переездом в другой город. Диллон ответил согласием. Дабы не настораживать подозреваемого раньше времени, ему предложили приехать не в Калифорнию, а в Неваду, соседний с Калифорнией штат.

Целая команда лос-анджелесских полицейских отправилась в Неваду на задержание Диллона. Операция эта была фактически нелегальна, поскольку по американским законам полицейские власти штата не могут действовать на территориях других штатов. Однако, в данном случае этой правовой нормой было решено пренебречь ( в самом деле, победителей не судят! ). Боясь огласки, детективы из Лос-Анджелеса решили не информировать полицию Невады и действовали на свой страх и риск.

Бедолага Лесли Диллон был захвачен в гостиничном номере в Лас-Вегасе и, словно в скверном боевике, вывезен на заднем сидении автомобиля из Невады, закованный по рукам и ногам. Полицейские привезли его в Лос-Анджелес и поместили в одном из номеров отеля, где принялись интенсивно допрашивать. Ордера на его арест не существовало, поэтому без скандальной огласки незаконного ареста его даже нельзя было сдать в полицейский участок.

Трудно сказать какова была бы судьба этого человека, но ему помогло невнимание полицейской охраны: Диллон сумел во время посещения туалета написать записку: «Помогите, помогите! Меня удерживают в тюрьме!». Затем он выбросил ее в окно. Записку подобрал работник отеля и немедленно сообщил о находке в полицию. Дальнейшее представить несложно — из ближайшего участка понаехали полицейские патрули, которые сначала блокировали гостиницу, а затем взяли ее штурмом...

Конфуз получился колоссальный. Городское управление полиции было вынуждено признать, что сотрудники его отдела по расследованию убийств грубо нарушили целый ряд законов, как федеральных, так и местных. Диллон, разумеется, немедленно был освобожден; проведенное психиатрическое освидетельствование с очевидностью продемонстрировало, что он являлся шизофреником. Об убийстве Элизабет Шорт он узнал из большой публикации в одной из флоридских газет в феврале 1948 г. Прочитанное произвело на него столь сильное впечатление, что он решил помочь полиции в розысках и написал в Калифорнию письмо с собственными соображениями об обстоятельствах преступления. За то и поплатился.

Примерно в то же время ( т. е. в конце зимы 1948 г. ) полицейский офицер Джон С. Джон, не имевший до той поры никакого отношения к расследованию, рассказал сержанту Хэрри Хансену, что некий осведомитель сообщил ему информацию об убийстве, весьма схожем с убийством Элизабет Шорт. Оказалось, что некий мелкий уголовник Эл Моррисон в состоянии подпития рассказывал о том, как ему удалось заманить в свой гостиничный номер красивую девушку, которую он затем изнасиловал, убил и расчленил. Сержант Хансен чрезвычайно заинтересовался услышанным, поскольку одна деталь придавала рассказу осведомителя правдоподобность: по его словам, погибшая носила на шее черную ленту, которую убийца, унитоживший прочую одежду девушки, оставил себе на память. Следствие распологало информацией о том, что Элизабет Шорт вечером 9 января была с черной ленточкой на шее.

Полицейская практика запрещает передачу осведомителей от одного сотрудника другому, поэтому сам сержант Хансен не имел возможности поговорить с информатором. Однако, он попросил Джонса узнать у своего информатора как можно больше об этом преступлении.

Осведомитель выяснил, что местом убийства девушки, по словам Эла Моррисона, была небольшая гостиница на углу 31-й и Тринити-стрит.

Моррисон, якобы, пригласил девушку к себе в номер и та согласилась пройти с ним. В номере она отказалась от предложенного ликера и заявила, что не предпологала, будто Моррисон останется с нею на ночь. Последнего это разозлило и он, повалив гостью на пол, попытался ее изнасиловать. Поскольку девушка стала кричать, он затолкал ей в рот трусы и нанес несколько ударов кулаком в голову. Накинув петлю на шею своей жертве, он принялся ее душить; в процессе борьбы ему удалось совершить с девушкой анальный половой акт. В конце-концов, Моррисон оставил оглушенную девушку на полу и, заперев дверь, отправился на поиски ножа. Раздобыв на кухне мясницкий нож, он вернулся в номер и нанес девушке несколько ударов в живот. Вытащив изо рта умиравшей трусы, он разрезал ножом ее рот.

Дабы расчленить труп, Моррисон перенес его в ванную. После того, как вся кровь ушла в сток, убийца разрезал тело и омыл его водой. Следов крови не осталось. Используя непромокаемый занавес душа и скатерть, он в два приема перенес расчлененное тело в багажник своей автомашины, на которой и вывез его.

Осведомителю были представлены фотографии лос-анджелесских уголовников, среди которых он опознал т. н. Эла Моррисона. Оказалось, что под этой фамилией скрывался неоднократно судимый Арнольд Смит, он же Джек Андерсон Уилсон.

Сопроводительная ориентировка гласила, что этот человек допрашивался как подозреваемый в убийстве уже упоминавшейся в этом очерке Жоржетты Бауэрдорф.

Сержант Хансен немедленно связался с детективом Джоэлом Лесником, который в свое время расследовал убийство Бауэрдорф. Они обсудили совокупность вновь открывшихся обстоятельств и сошлись на том, что сообщения информатора весьма правдоподобны. В его рассказе особенно подкупала деталь, связанная с особенностью удушения преступником своей жертвы: он заталкивал в горло женщинам тряпки дабы заставить их замочать. В случае Бауэрдорф он воспользовался для этой цели полотенцем, в описании убийства Элизабет Шорт в роли кляпа были использованы трусы.

Полицейские решили арестовать Уилсона-Смита-Моррисона и получили соответствующий ордер районной прокуратуры. Дело оставалось за немногим: отыскать самого преступника.

Моррисон, он же Смит,
он же Уилсон

Информатор несколько раз сталкивался с ним в разных местах, но обстоятельства складывались так, что ему не удавалось сообщить о встрече в полицию не вызвав подозрений. В конце-концов полицейские надоумили его розыграть маленькую комбинацию: осведомитель при очередной встрече попросил у Смита денег в долг и предложил сразу договориться о времени и месте возврата. Смит деньги дал, но от личной встречи отказался и сказал каким образом ему следует вернуть долг: деньги следовало занести в названный им бар и оставить у бармена.

Предложенный вариант вполне устраивал полицию — вокруг бара были расставлены посты наружного наблюдения и полиция устроила многодневную засаду. Но тут словно вмешалось Провидение.

Сначала в местных газетах появилась информация о том, что полиция идет по следу убийцы Элизабет Шорт. Затем последовало уточнение, что ордер на арест подозреваемого был получен на основании магнитофонных записей некоего полицейского информатора из уголовной среды. Информатор, мол-де, не представил никаких доказательств своим заявлениям, но прокуратура на основании голословных обвинений сочла возможным выписать ордер на арест. А вскоре вездесущие газетчики смогли назвать и фамилию подозреваемого — Смит.

Хотя упомянутая фамилия была расхожей, сам факт ее оглашения мог насторожить предпологаемого преступника и тем ставил операцию на грань провала. Осведомитель занервничал и потребовал отказаться от задержания Смита полицией, поскольку это полностью разоблачало его в глазах приятелей из уголовного мира. Полицейские лихорадочно принялись готовить иную комбинацию, не грозившую осложнениями информатору, но жизнь распорядилась иначе.

Но жизнь зачастую оказывается изощреннее любых детективных сюжетов. Совершенно неожиданно поступила информация о том, что Смит-Уилсон погиб: сгорел в своем номере в отеле «Голландия» на пересечении 7-й и Колумбия-стрит, уснув с зажженой сигаретой в руках.

Случившееся сильно смахивало на имитацию с целью избавиться от полицейского преследования, но тщательная проверка подтвердила предварительную информацию — в гостиничном номере действительно сгорел Арнольд Смит. В огне погибли все его вещи, в том числе и те, которые могли свидетельствовать о причастности погибшего к убийству Элизабет Шорт.

В США до сих пор живо дискутируется вопрос о том, в самом ли деле Арнольд Смит являлся убийцей «Черного Георгина» или его просто-напросто оговорил полицейский осведомитель. Кстати, фамилию последнего полиция Лос-Анджелеса скрывала на протяжении десятилетий. Лишь в 1981 г., после того, как этот человек скончался, полиция назвала его — им оказался вор-рецидивист Арнольд Амит.

С одной стороны, представляется весьма правдоподобным, что Элизабет Шорт стала жертвой некоего случайного знакомого (поскольку ее ближайшее окружение было проверено досконально; все ее знакомые доказали свое alibi с абсолютной надежностью). Но с другой, представляется довольно натянутым допущение, будто Элизабет могла отправиться в гостиницу с явным маргиналом Смитом. Девушка была не настолько наивна, чтобы не понимать, чем чревато общение с этим человеком, в особенности в ночное время. Рассказ Смита (как его передавал полицейский осведомитель Амит) заметно противоречил данным аутопсии. Во-первых, судебные медики утверждали, что изнасилования не было, и это утверждение никак не соответствовало рассказу Смита. Во-вторых, из того, что говорил Смит совершенно невозможно было понять на каком этапе и почему появились следы сдавления на ногах жертвы. Смит говорил, что он душил девушку руками и стягивал веревкой ее запястья, но он ничего не упоминал о связывании ног. Между тем, следы связывания ног были вполне отчетливы и наводили на мысль, что преступник на какое-то время ( до двух часов ) оставлял свою жертву полностью обездвиженной.

Весьма правдоподобным представляется допущение, что Смит убил какую-то другую девушку, но не Элизабет Шорт. Кроме того, никак нельзя пренебрегать предположением о возможном самооговоре Смита, хотя бы в целях бравады, «бандитского форсу» перед Амитом, как говорят уголовники в России. Наконец, не следует упускать еще одно вполне вероятное предположение: Смит вообще никогда ничего не говорил об убийстве и просто-напросто был оговорен Арнольдом Амитом. С какой целью последовал такой оговор сказать трудно, но сведение счетов посредством ложных доносов в уголовной среде отнюдь не редкость.

Вообще, попытка реконструкции обстоятельств совершения убийства приводит к результатам совершенно неожиданным. В самом деле, Элизабет Шорт исчезла вечером 9 января 1947 г. Убита она была — ориентировчно — в первой половине дня 14 января. Даже если считать, что экспертиза в определении момента смерти ошиблась на сутки (а это довольно большая погрешность!), то все равно получается, что Элизабет Шорт провела несколько дней ( 10, 11, 12 и, возможно, 13 января 1947 г. ) неизвестно где и неизвестно с кем. Вряд ли это мог быть убогий отель с почасовой сдачей номеров. То, что мы знаем об Элизабет Шорт укрепляет в мысли, что эта девушка была весьма разборчива в знакомствах. Элизабет прекрасно понимала разницу между респектабельными мужчинами и опустившимся ублюдком. Она могла уехать в гости на несколько дней на роскошную виллу, но уж никак не осталась бы на 3 дня в притоне. Нет оснований считать, что последние дни своей жизни она удерживалась в изоляции насильно. Тот факт, что она в это время нормально питалась, заставляет думать, что Элизабет не была пленницей.

Но где она могла провести эти дни? Это должен был быть дом, либо поместье за городом, т. е. такое место, где Элизабет никто не мог видеть и слышать. Вряд ли она могла прожить эти дни в гостинице и не привлечь к себе внимания. Ее обязательно запомнили бы соседи и персонал отеля. Поскольку после начала расследования никакой информациииз гостиниц города не поступало, это укрепляло предположение, что Элизабет Шорт после 9 января 1947 г. в отелях Лос-Анджелеса не бывала.

Сыщики исходили из того, что Элизабет Шорт могли убить где-то неподалеку, а части тела отнести к пересечению Нортон-авеню и 39-й улицы на руках. Версия эта представлялась совсем уж тупиковой, поскольку, в принципе, место убийства могло распологаться очень далеко, но учитывая, что прочие версии к этому моменту уже отпали, проверить следовало и этот вариант.
Внимание детективов очень скоро привлек дом N 3959 по Нортон-авеню, расположенный буквально в одном квартале от места обнаружения тела Элизабет Шорт. Это здание в 1946 г. приобрела супружеская чета — Уолтер Алонзо Бейли и его супруга Рут. Но жить в нем супругам не довелось — в скором времени на их головы обрушилась череда неприятностей весьма специфического свойства.

Надо сказать, что вплоть до середины 1940-х годов Уолтер Бейли являл собою воплощение респектабельности и успеха. Он был главврачом в лос-анджелесском окружном госпитале, имел обширную частную практику. Его офис помещался в доме N 1052 по 6-й Западной стрит — это был престижный район города! Помимо этого Бейли работал в Университете Южной Калифорнии, был допущен к чтению лекций. Такому человеку грех было жаловаться на отсутствие общественного признания...

Но в 1946 г. его биография сделала странный и неожиданный зигзаг. Одна из сотрудниц доктора заявила о сексуальных домогательствах с его стороны, а в скором времени аналогичные признания последовали еще от нескольких молодых медсестер. Женщины жаловались преследования, которым доктор Бейли предавался почти с маниакальной настойчивостью. Информация о его поведении выглядела столь неприглядной, что Рут Бейли оставила мужа, а его персональное дело попало на разбор в комиссию по профессиональной этике, существовавшую при медицинском департамента правительства штата. Чтобы как-то сгладить крайне негативное впечатление, которое производила вся эта история, Уолтер Алонзо бейли поспешил жениться на молодой медсестре Александре фон Патрика. Впрочем, сей неуклюжий маневр не спас его репутации и карьеры — хирург лишился своего места главврача и был вынужден уволиться из университета.

В январе 1947 г. дом N 3959 по Нортон-авеню стоял незаселенным. Именно поэтому он поначалу и не привлек к себе внимание детективов. Однако на тот момент он был вполне жилым — там провели ремонт и сам Бейли время от времени наведывался по этому адресу. А значит, этот дом вполне мог быть тем местом, куда ловелас приглашал объекты своих пристрастий. Элизабет Шорт могла оказаться в этом доме сначала на положении гостьи, а когда ее неуступчивость вызвала ярость хозяина — жертвы. Для высококлассного хирурга, каковым являлся Уолтер Бейли, разрезать человеческое тело не представляло ни малейшего затруднения. И если он в самом деле решился на убийство Элизабет Шорт в своем новом доме, то избавиться от тела ему труда не составило бы. Все эти соображения показались следователям немаловажны.

Следствие не располагало фактами, уличавшими Уолтера Бейли, но детективы рассчитывали их получить в ходе допроса и обыска дома. Увы! — действительность опрокинула все их ожидания. Когда полицейские явились в дом Бейли для допроса, они увидели человека, превратившегося в живую развалину: болезнь Альцгеймера превратило этого еще совсем недавно крепкого мужчину в полуидиота. Одного взгляда на него было достаточно для того, чтобы понять — ни один психиатр не признает его дееспособным. А это означало, что даже в случае установления вины Бейли осудить его будет невозможно.

За последующие полвека американские историки выдвинули около 50 более или менее достоверных версий, связанных с последними днями жизни Элизабет Шорт и обстоятельствами ее смерти. Вокруг образа этой девушки сложилась своего рода мифология. В разное время высказывались и обосновывались предположения о личном знакомстве Элизабет Шорт с культовыми фигурами различных американских эпох: Мерилин Монро, Рональдом Рейганом и пр. (все эти домысли не получили достоверного подтверждения). В апреле 2003 г. компания «Dateline NBC» показала короткий ролик, снятый любительской кинокамерой 2 сентября 1945 г., на котором, якобы, была видна Элизабет Шорт, целовавшаяся на голливудском холме с каким-то матросом. Материал этот был преподнесен как сенсация, поскольку считается, что в этот день Шорт не было в Лос-Анджелесе. Таким образом и поныне вокруг обстоятельств жизни и смерти этой девушки сталкиваются самые противоречивые суждения.

Но во всей этой богатой палитре нельзя не выделить монументальное исследование Стива Ходела, впервые изданное в 1995 г. Его немалый объем — 460 страниц — свидетельствует о глубине проработке материала, а биография автора — отставного детектива отдела убийств — невольно побуждает с особым вниманием отнестить к его точке зрения. А она не просто парадоксальна, а прямо сенсационна.

Стив Ходел утверждает в своей книге, что ему известно имя и фамилия убийцы Элизабет Шорт. И не только ее, но и еще 20 девушек, убитых на протяжении 30 лет в нескольких штатах США и на Филлипинах. Все они были жертвами одного и того же серийного убийцы. Звали этого серийного убийцу...

... Джордж Ходел. Это был отец Стива, автора книги. Сын своей книгой обвинял отца в убийстве двух десятков женщин! Согласитесь, такая коллизия способна сделать книгу сенсационной!
Джордж Ходел был человеком чрезвычайно разносторонне одаренным. Это был великолепный музыкант, поэт, он был наделен литературным даром слова и некоторое время работал репортером криминальной хроники. Коэффициент интеллекта Джорджа превышал 140, т. е. о нем м. б. говорить как о человеке на грани гениальности.

В делах финансовых, в административной карьере ему неизменно сопутствовала удача. В 1938 г. он стал работать в Департамента здравохранения городского правительства Лос-Анджелеса. Через год Ходел закончил аспирантуру по специальности «венерология» и сразу сделался начальником отдела в этом же самом Департаменте. А еще через год он открыл частную венерологическую лечебницу.
Это было весьма востребованное обществом направление медицины. До массового внедрения пенициллина венерические заболевания распространялись в Калифорнии подобно эпидемиям. А потому Джордж Ходел не бедствовал.

Папа автора книги был «ходок по женской части». По утверждениям Стива Ходела, среди объектов преследований отца фигурировала и Элизабет Шорт. Стив представил три фотографии из семейного альбома, на которых была изображена Элизабет в обществе Джорджа Ходела. Тот убил ее как потому, что она отказала ему в интимной близости, так и потому, что к 1947 г. ему уже довелось убивать женщин и он почувствовал прелесть этого занятия.

В 1949 г. Джордж Ходел попал в весьма неприятную историю, попортившую ему немало крови. В октябре этого года его 14-летняя дочь Тамар бежала из дома и сделала заявление полиции о сексуальных преследованиях отца, принуждении к аборту, неоднократных оргиях с проститутками и ее — Тамар Ходел — участием. Кроме этого, дочь заявила, что ее отец убил Элизабет Шорт. Тамар ссылалась на нескольких человек, которые, якобы, могли подтвердить справедливость ее слов. В частности, она просила допросить Коррин Тарин, Френа Секстона, Барбару Шерман. Заявление Тамар компрометировало в той или иной степени 19 человек. Наиболее серьезные обвинения ( кроме самого Джорджа Ходела ) касались известного в Лос-Анджелесе гинеколога Френсиса Балларда, который, якобы, с ведома отца сделал в сентябре 1949 г. аборт Тамар Ходел.
Стив Ходел оценил показания своей сестры как очень серьезные и обоснованные. В том, что Тамар обвинила отца в убийстве Элизабет Шорт, он видит косвенное подтверждение семейных преданий.
Процесс, состоявшийся в декабре 1949 г., был сенсационен. Мать Тамар — Дороти Ходел — обвинила дочь в клевете на отца и заявила, что двумя годами ранее обращалась к психиатру с целью проверки здоровья дочери, которая систематически лгала. Дороти утверждала, что Тамар «не поддается контролю и неисправима».

В суде были представлены документы, согласно которым Джордж Ходел в то самое время, когда он, якобы, насиловал свою дочь, находился на излечении в санатории после тяжелого сердечного приступа. В защиту обвиняемого выступили в общей сложности 14 человек; помимо супруги Джорджа защищали теща, сводный брат, друзья и пр. Все свидетели обвинения под присягой изменили свои показания.

Приговор суда, вынесенный 23 декабря 1949 г., оказался неожиданным: все лица, обвиненные Тамар Ходел, освобождались от подозрений, сама же Тамар объявлялась жертвой преднамеренных манипуляций со стороны... 22-летней Барбары Шерман, одной из трех свидетелей обвинения. Последняя приговаривалась к 3 годам лишения свободы условно, кроме того, ей официально запрещалось вступать в любой контакт с членами семьи Джозефа Ходела и его друзьями.

Стивен Ходел, разбирая обстоятельства этого судебного процесса, заявил в своей книге, что суд сделался жертвой недобросовестных манипуляций его отца. Детективы из департамента полиции предупредили Джозефа Ходела о том, что телефон его поставлен на прослушку, они же провели со свидетелями необходимую работу, в результате которой те изменили в суде показания, данные на предварительном расследовании. Стивен Ходел сослался на мнения некоторых детективов, которые допускали возможность убийства Элизабет Шорт его отцом и предлагали провести тщательное расследование этой версии. Эти предложения были не услышаны, более того, заявления Тамар, связанные с Элизабет Шорт, на суде вообще не затрагивались. Хотя формально Джозеф Ходел сумел выйти сухим из воды, очень многие люди в Лос-Анджелесе скептически восприняли судебный приговор; вокруг Ходела сложилась обстановка всеобщего отчуждения и он был вынужден оставить город. В течение 30 лет он занимался импортом в США экзотических лекарств из Азии, заработал на этом бизнесе очень большие деньги и вернулся в родной город только в 1979 г. К этому времени большинства участников процесса 1949 г. уже не было в живых. Скончался Джозеф Ходел в 1999 г. в полном маразме, он даже не узнал о том, что сын написал о нем книгу.
Такова вкратце история, рассказанная Стивеном Ходелом. Разумеется, появление подобного исследования, причем оперирующего информацией малоизвестной либо давно забытой, сопровождалось взрывом общественного интереса к «делу Элизабет Шорт». Как это нередко бывает новая версия нашла как суровых критиков, так и горячих сторонников.

Сотрудник лос-анджелесского департамента полиции Брайен Карр попытался провести экспертизу представленных Стивом Ходелом фотографий из семейного альбома на которых, якобы, была запечатлена Элизабет Шорт. Однозначного результата экспертиза не дала — качество снимков было таково, что надежная идентификация изображенных на них людей не представлялась возможной.

Нельзя не отметить, что в целом Джордж Ходел не очень соответствовал психологическому портрету серийного убийцы. Тяжелые травмы на голове погибшей, ее разрезанный рот, указывали на действия человека, находившегося в чрезвычайном гневе (строго говоря, так мог действовать не только убийца-серийник). Если Элизабет Шорт действительно убил сексуальный маньяк, то поисковый психологический портрет заставил бы искать неудачника в повседневной жизни, склонного к рутинной работе, возможно, неквалифицированной, стремящегося реализовать себя посредством унижения окружающих. Эти общие черты можно детализировать, но ясно, что умный и ловкий Джозеф Ходел, успешный в бизнесе и карьерном росте, не соответствует подобному описанию.

Картина работы Мэрилина Мэнсона

P.S. Дело об убийстве Элизабет Шорт послужило началом к тому, что в законодательство Калифорнии были внесены изменения. Теперь все сексуальные преступники подлежат обязательной регистрации.

Фото

http://dobizha.livejournal.com/43742.html

http://dobizha.livejournal.com/43855.html